Невозможно отрицать, что у Кристиана Люпа исключительно своеобразный художественный почерк, который легко распознать. Заходя в его театр, человек погружается во вселенную, похожую на сон, демонстративно изолированную – "au-delà". Его спектакли экспансивны, нарочиты, гипнотичны; в клаустрофобичных помещениях, похожих на бомбоубежища, заставленных мебелью цвета пожухлых фотографий, люди произносят длинные диалоги и монологи, попадая в пространство коллективных снов, в область воображаемых идей, воспоминаний и галлюцинаций.

Родившийся в 1943 году режиссер, сценограф, графический дизайнер и писатель с самого начала своей творческой карьеры был увлечен понятием утопии. Для своего дебюта в 1970-х годах он вместе с группой друзей-актеров основал своеобразную пост-хиппи-коммуну в польских провинциях. В то время он ставил в основном тексты польского авангардиста Станислава Виткевича (Виткация), интерпретируя их в соответствии с трудами Юнга, своего духовного учителя в то время. С самого начала театр Люпа был прежде всего своего рода лабораторией, в которой актеры погружались в глубины своего подсознания, в свои мечты, желания и страхи, где можно было заглянуть за самый потаенный слой сновидений, чтобы добраться до самой сути бытия.

Режиссера интересуют незаурядные, высокочувствительные личности, явно безумные люди, стремящиеся выйти за рамки обыденности, касается это искусства, или религиозного, эротического, наркотического экстаза. Неудивительно, что Люпа часто называют одним из последних великих центрально-европейских модернистов – эпитет, который он не отвергает. В его литературный канон входят Роберт Музиль, Томас Бернхард, Герман Брох и Федор Достоевский; среди его любимых режиссеров – Андрей Тарковский, Ингмар Бергман и Бернардо Бертолуччи. Его вдохновляют произведения, в которых затрагиваются самые сложные философские, религиозные и экзистенциальные проблемы. Произведения, которые стремятся постичь природу европейской истории и культуры, побуждают людей задуматься о механизмах памяти и понять специфику межчеловеческих отношений.

Хотя Люпа сосредоточен на процессах трансформации личности, его также интригуют сообщества, переживающие времена бурных перемен, кризисы существующих ценностей и установление ценностей новых, а также поворотные моменты в искусстве – в том числе и в его собственном. Примерно раз в десять лет режиссер пытается деконструировать и заново изобрести существующую модель своего театрального творчества. Он не желает быть памятником, ярлык мастера его раздражает.

Его первой новаторской театральной постановкой в 1992 году стал спектакль Kalkwerk по Томасу Бернхарду: вместо аморфного сценического эксперимента он представил дисциплинированный, интимный и разрушительный шедевр драматического искусства. В 2001 году его адаптация Auslöschung (также по Бернхарду) потрясла зрителей, поскольку он смело поставил замалчивавшийся до тех пор вопрос о вкладе Польши в уничтожение евреев в ХХ веке. С премьерами биографических фантазий "Фабрика 2" (об Энди Уорхоле) и "Персона. Мэрилин", мультимедийный формат театра вошел в его театральный метод в 2008-2009 годах, и комплексное исследование популярной культуры прочно заняло место в его постановках. В спектакле "Капри - остров беглецов", основанном на произведении Курцио Малапарте, в 2019 году он предложил зрителям открытый спектакль, в котором он вышел к микрофону, чтобы дать личный и откровенный комментарий к текущей политической реальности в Польше.

Эта способность вовлекать публику в беседу о сложных, мрачных, табуированных темах сохранилась за ним не только в Польше, но и в других странах – во Франкфурте, США и Германии, а в последние годы – в Вильнюсе, где он создавал свои прославленные произведения (в том числе "Аустерлиц" по Зебальду), где режиссеру удалось поднять ряд острых вопросов в истории Литвы.

Стереотипный подход рассматривает реальность и мечты как контрасты как разные измерения. Люпа доказывает обратное. Его странные, похожие на сны спектакли словно становятся коридором, через который мы зритель приходит к самым острым проблемам нашей сегодняшней реальности.